«Горе-то какое, дочка, война началась», – сама не своя, встретила Клавдию на пороге мама. На другой день в обеденный перерыв инспектор по качеству завода резино-технических изделий Клавдия Фадеева опрометью побежала в военкомат. Вопрос у нее был только один: «Чем я могу помочь?» Ей то ли просто ответили, то ли приказали: оставайтесь на своем рабочем месте.
Не успокоилась она, пока не услышала примерно то же самое от своего наркоматовского начальства. Объяснять ей ничего не требовалось. Без ярославских морозоустойчивых тормозных колодок и еще сотни комплектующих деталей не мог сдвинуться с места ни один железнодорожный вагон.
Совсем близко войну Клавдия почувствовала чуть позже, когда ее на месяц откомандировали в Москву. Персонал наркомата путей сообщения к тому времени был эвакуирован в тыл. Но саму многоэтажку комиссариата, недалеко от площади трех вокзалов, кому-то же надо было оберегать от пожара: в столице начались бомбежки.
Боевую задачу выполняла девичья команда из ста инспекторов, собранных со всей страны. Клавдия получила толстые рукавицы, тяжеленные щипцы с длинной ручкой и совковую лопату. Неразорвавшиеся бомбы-зажигалки надо было успевать сбрасывать с крыши вниз, а там другая бригада приканчивала их, засыпая песком и заливая водой.
Клавдия Андреевна вспоминает: она, как назло, с детства боялась высоты. На первых ночных дежурствах под грохот фугасок, оглушительный свист осколков зенитных снарядов привязывала себя к поручням парапета или к водосточной трубе. Раненых и обожженных было много, их увозили в госпиталь, но расторопной и неунывающей ярославне повезло: вернулась домой целехонька. К тому же навсегда избавилась от страха высоты.
Ну, а все остальное для жизни: чтобы честно делать свое дело, выручать попавших в беду, ставить на ноги собственных детей – как думает теперь Клавдия Андреевна – досталось ей с генами. Как-то на досуге занялась родословной. Раскопала ее на семь колен – с 1837 года, даты появления на свет деда, оренбургского крестьянина Сергея Тихоновича Иванова. Со своей благоверной, тоже крестьянских кровей, Ульяной Андреевной они родили и отправили в жизнь восьмерых сыновей и двенадцать дочерей.
Отец нашей собеседницы Андрей Прокопьевич Фадеев на русско-японской войне заслужил крест за храбрость. Когда он раненый лежал в Санкт-Петербурге в лазарете, сама императрица Александра Федоровна, выслушав его рассказ о семье, подарила на память георгиевскому кавалеру пасхальное фарфоровое яйцо. После демобилизации Фадеевым пришла правительственная посылка: золоченый чайный сервиз и швейная машинка «Зингер».
На войне храбрецу перебило правую руку. Он научился писать левой. Одной рукой построил в поселке Кувандык под Оренбургом двухэтажную избу, завел большое хозяйство с бахчей, садом, торговой лавкой. После его смерти – случилась беда в самый разгар нэпа – добрые люди настоятельно посоветовали вдове: забирай пожитки и уезжай подобру-поздорову, мол, нехорошие времена наступают для тех, кто крепко стоит на земле. Фадеевы уехали в Ярославль.
Дочь Клавдии Андреевны – Мария Анатольевна, слушая нас, кое-что добавила. По ее убеждению, будучи в молодости первейшим врагом заводских бракоделов, человеком мама была и остается добросердечным и отзывчивым. Был случай: бежала однажды на работу. Видит, на скамейке в сквере молодуха – глаза на мокром месте – кормит грудью младенца, а рядом ревмя ревет девчушка чуть постарше.
Клавдия завернула в сквер:
– Чем помочь могу?
– Наверное, ничем.
– Что все-таки случилось?
– Вот сбежали из Костромы от мужниных кулаков. Решила больше туда не возвращаться.
Так познакомились они с Паней Козловой. Клавдия помогла ей с общежитием, на завод устроила. Паня в Ярославле прижилась. Замуж потом вышла...
Своя личная жизнь у Клавдии Андреевны не очень-то задалась. Муж, инженер по технике безопасности, человек был незлой и небездарный, но крепко пил. Двух дочек она ставила на ноги, можно сказать, собственными силами, правда, родичи во всем поддерживали. Обе закончили вузы: старшая – иняз, младшая – факультет психологии. Семейное древо Фадеевых-Ивановых, нарисованное рукой хозяйки, полстены занимает. География рода: от города атомщиков Сарова до Урала, от Ярославля и Костромы – аж до Вашингтона, где живет семья дочери Екатерины.
Клавдии Андреевне сейчас 87. Только что пережила она инсульт. Спасибо говорит врачам родной железнодорожной больницы – поставили на ноги страдалицу. Клавдия Андреевна не скрывает: только теперь почувствовала усталость, когда не помогают никакие взбадривающие пилюли. И если жизнь, как она говорит, ей «до сих пор не разонравилась», то гены тут, наверное, не при чем – благодарит за это своих близких.
Кто чем поддерживает ее дух. Внук Степан сделал «лицензию», выдана «самой лучшей бабушке на свете». Дочь Мария, методист детского сада «Веснянка», ведет мастер-классы по своей авторской программе «Семь Я», пишет книгу о генеалогии для детей и взрослых. Другая дочь рискнула попытать счастья в открытом конкурсе «Аполло». Послали заявку на присвоение имени Клава одной из вновь открытых малых звезд.
Справка о Клавдии Андреевне и ее родословной так понравилась международному астрономическому жюри, что оно присвоило ее имя одной из звезд северного полушария. Увидеть ее можно в телескоп или на карте звездного неба, присланной вместе с официальным сертификатом. «Клава» помечена красным треугольником, и не где-то на краю Вселенной, а по центру – рядом с созвездием Геркулеса, в дни летнего солнцестояния одинаково хорошо видным из обоих полушарий.
А еще показала Клавдия Андреевна письмо и медаль, полученные к недавней круглой дате битвы за Москву от мэра столицы Юрия Лужкова.
«У стен нашего города зарождалась Великая Победа. Она стала возможна благодаря вашему личному мужеству и героизму».
Депеша оказалась с секретом. Когда письмо открываешь, начинает звучать знакомая мелодия. Мы ее с Клавдией Андреевной исполнили на два голоса: «И врагу никогда не добиться, чтоб склонилась твоя голова, дорогая моя столица, золотая моя Москва».
Всеволод ЛЕЖНЕВСКИЙ.
Фото Дмитрия ШИМАНСКОГО и из семейного архива.
