– Вы это подтверждаете? – был наш первый вопрос к единственному в Ярославле дипломированному специалисту в обла-сти колокольных искусств, одному из первых в новые времена российских звонарей, автору уникальной «Школы звонаря» Наталии КАРОВСКОЙ.
– Подтверждаю ли насчет нечистой силы? А почему бы и нет. Отпугивают же звоны тараканов, мышей, крыс. Во времена моровых бедствий недаром звона-рям приплачивали всем миром. Еще важнее, что врачи, и тоже не сегодня, доподлинно установили: звоны выравнивают кровяное давление. В Петербурге врачует психотерапевт Андрей Владимирович Гнездилов. Замечено, что у каждого человека есть свой «звук», тот, что на слух ему приятней других. На такой внешне немудреной подоплеке Гнездилов проводит сеансы на малых колоколах. Пациенты слушают их, подпевают, сами звонят. А для православных христиан звоны – это всегда обращенная к Господу молитва.
– Остается только догадываться, что переживает в такие мгновения сам звонарь...
– Любые попытки описать это, вероятно, обречены на неудачу.
– Ну и все-таки. Вам, насколько мне известно, посчастливилось звонить на колокольне храма Христа Спасителя, причем ни много ни мало в дни его открытия.
– Тогда Общество церковных звонарей Московской патриархии и лично его председатель, хорошо известный ярославцам по фестивалям «Преображение» Игорь Васильевич Коновалов пригласили меня с мужем Владимиром Дегтяревым и звонаря ярославского Леонтьевского храма Николая Самарина на ночную Рождественскую службу. Володе был доверен двухтысячепудовый большой торжественный колокол, и он задавал темп и характер звучания всем четырем колокольням храма. «Моим» же колоколом оказался один из средних. Вы только представьте: Москва в огнях, Кремль перед вами как на ладони! В душе был восторг неповторимый.
– При всем при том достаточно взглянуть на огромный оловянишников-ский благовестник нашей большой ярославской звонницы Спасского монастыря, чтобы сильно задуматься, дамское ли это занятие.
– Когда мы начинали возрождение подчистую уничтоженных товарищами богоборцами местных звонов, мы ни о чем таком не думали. Нашей чистосердечной любви хватало на то, чтобы не бояться никого и ничего. Предстояло ведь не только вернуть колокола на звонницу и научиться играть на них – надо было восстанавливать целое порушенное до корней ремесло, а оно включает и литье, и премудрости развески, и настройку колоколов, и само звонарское исполнительство. Поначалу это было похоже на поиски с завязанными глазами в темной комнате. А дамское ли, спрашиваете, это занятие? Если кто-то назовет его ежедневной атлетической тренировкой с утяжелениями, я спорить не буду. Тем более относится сие, скажем, к подвеске колоколов лебедками на талях. Или даже к простому перевязыванию железного языка, если сыромятные тяжи, не ровен час, растянутся после дождя. Тогда кому-то надо лезть на приставную лестницу, балансировать на ней чуть ли не на высоте птичьего полета. Такой вот получается цирковой аттракцион, только без предохраняющей лонжи.
– Кованый язык тоже ведь не пушинка?
– Вес языка в соотношении к весу колокола примерно один к двадцати. Но звонить, поверьте мне на слово, вовсе нетрудно. Хотя бы потому, что колокола – творение очень хрупкое. Бывали случаи, когда они, долго простояв на земле, разрушались под собственной тяжестью. Опасен для них слишком резкий удар мимо так называемого звукового кольца в губу и особенно в два ее края, и если на морозе.
– А каково управляться слабому полу с осьмнадцатью колоколами ярослав-ской большой звонницы?
– Ее «крестный» – архангелогородец Владимир Петровский сделал звонницу «двухместной», по числу тогдашних штатных звонарей музея-заповедника, а это были я и Андрей Федорычев.
– Вы на той звоннице не только профессию, но вроде как и судьбу свою нашли – супруга Владимира Дегтярева?
– Можно и так сказать. Будучи по первой своей специальности музыкантом, а по второй завзятым технарем, Володя и развешивал там звукоряд, и участвовал в его настройке. Он православный звонарь, играет только традиционные уставные звоны. Служит экспертом на тутаевской литейной фирме Николая Шувалова. Володя – ученик владимирца Валерия Гаранина и того же Игоря Коновалова из Москвы.
– Вы ведь с Петров-ским «Школу звонаря», кажется, первую и единственную в России сочинили?
– То было репринтное издание, выпущенное в Архангельске тиражом не больше сотни. Мне достались только два авторских экземпляра. О Петровском местные газеты много писали: бывший джазовый ударник заворожил всех своими композициями с небывалыми для колоколов колоритом и темами – «Наваждение», «Парадоксы», «Памяти Высоцкого». Писал он и оригинальные концертные сочинения на основе традиционных звонов. Мне с моим музыковедческим дипломом Гнесинки захотелось понять, как это делается. Поехала к нему на стажировку в Малые Карелы под Архангельск. Училась постановке удара, тонкостям звукоизвлечения, координации рук, беглости игры, ритмической раскованности. Обдумала, описала методику Петровского. Получив добро на запись и расшифровку его произведений, сделала это в двух вариантах: на пятилинейном нотоносце и «партитурным способом», где у каждого голоса своя строка. Фантазию «Сказание монаха», навеянную автору возвышенным и суровым духом Соловецкой обители, подробно проанализировала. Эти материалы и составили «Школу звонаря». Тогдашний президент ассоциации колокольных искусств Юрий Пухначев сразу ее скопировал. Заинтересовались «Школой» в Германии. По сию пору есть у нее читатели и в Ярославле.
– Переиздать не пробовали?
– Куда уж нам, если и сам руководитель ансамбля звонарей Ростова Великого Сергей Мальцев, написавший недавно свою «Школу ростовского звонаря», не может найти спонсоров.
– Что-то вас давно на звоннице не видно.
– После рождения второго сына Женьки сказала себе: пока хватит, мамаша. В прошлом году, если вы слышали, вообще ушла из музея на вольные хлеба. Консультирую два диплома по звонам: один в Ярославском техническом университете, второй – в Московском институте культуры. С удовольствием занимаюсь теорией музыки. А во сне часто вижу себя, звонящей в колокола. Эта любовь навсегда останется со мною.
Беседовал
На снимке: музыковед Н. КАРОВСКАЯ.
Юлиан НАДЕЖДИН.