Что такое хорошо, что такое плохо

В самом начале строительства «Северный край» посвятил ему две публикации («Дом-модерн закроет современная «коробка», 17 мая и «Котлеты отдельно от «мух», 27 июня), ведь точечная застройка – давняя общегородская проблема. Есть заверения городских властей (старых и новых), что точечной застройки в центре больше не будет. Но с оговоркой: те соглашения, которые уже заключены с застройщиками, придётся выполнять.

Так что дом, о котором речь, ещё не последний, и уроки, которые стоит извлечь из его строительства, очень даже могут пригодиться.

Сейчас, когда новая трёхэтажка встала во весь рост, мы обратились к ярославским архитекторам. Что они о ней думают? Всё-таки мнение жителей – это одно, а мнение специалистов – совсем другое.

На вопросы «Северного края» отвечают представители среднего по возрасту поколения. Причём те, чьи работы хорошо известны практически каждому ярославцу.

Сергей Чердовских (в числе его творческих работ – реконструкция квартала «Немецкая слобода» с уютными домиками между улицами Совет­ской и Терешковой):

– Мне кажется, чтобы оценить то, что получилось, нужно рассматривать этот факт с двух позиций – градостроительной и архитектурной. Качество архитектуры оценивать рано: дом до конца не готов. Да, он, как вы говорите, уже встал во весь рост. Но если поставить где-то мешок муки, сахар, дрожжи – это ещё не хлеб, и каким он получится, неизвестно.

Другое дело – градостроительная позиция. Где и какой может быть дом, должно решаться на конкурсной основе. Ярославское отделение Союза архитекторов России обратилось к властям с настоятельной просьбой, чтобы было именно так. Но похоже, нас не услышали. В Европе, прежде чем что-то построить, объявляется конкурс, в котором участвуют до 500 человек! Что касается участка на пересечении улиц Флотской и проспекта Октября, то мэрия просто обязана была провести конкурс, учитывая, что это очень значимое для города место: Флотская – одна из самых старых улиц Ярославля, с недавнего времени здесь проходит буферная зона ЮНЕСКО. А на деле подарили кому-то участок, и строй что хочешь.

Если бы всё решалось на конкурсной основе, меньше было бы разговоров и вокруг качества архитектуры. Ведь тогда это было бы коллективное решение. Туда, где городская среда складывалась веками, так легко вторгаться нельзя.

Григорий Дайнов (автор безупречного по красоте памятника-часовни ополчению Минина и Пожарского у входа в музей-заповедник на Которосли и многих других объектов):

– Это плохо по многим причинам. Во-первых, здесь, на пересечении Флотской и проспекта Октября, изначально нельзя было ничего строить. Заказчик обращался в наше архитектурное бюро, разговаривал со мной как с директором, я пытался его отговорить, но безуспешно. Этот кусок земли был очень романтичным: зелёная площадка с выходящим на неё красивым фасадом дома-модерн. Деревья, по-видимому, ровесники этого дома. Единственное, что можно было бы здесь сделать, – благоустройство: привести в порядок зелень, поставить скамейки.

Во-вторых, жилой дом ни по каким нормативам туда «не сажается», пользуясь нашим архитектурным сленгом. Свободный участок был слишком мал, с появлением дома не остаётся места ни для отдыха, ни для парковки. Никогда не предполагал, что на этом месте может быть согласовано какое-либо строительство, и когда это случилось, был откровенно удивлён.

В-третьих, архитектура. Известно, что архитектура – понятие субъективное, так что о ней лучше не спорить. Можно говорить об актуальности, о вкусе. В данном случае ни о каком вкусе говорить не приходится, его здесь просто нет.

Если обобщить сказанное, меня пугает то, что, оказывается, всё возможно. Перед нами посредственный дом, который нанёс вред городу. Даже если бы он был очень хороший, пусть даже великолепный, городу всё равно был бы нанесён непоправимый ущерб, потому что строить на этом месте ни при каких условиях было нельзя.

Сергей Буров (на его счету немало интересных объектов, но при встрече вспоминается один: фирменный магазин Ярославского ликёро-водочного завода, стилизованный под характерную для предприятия кирпичную застройку XIX века):

– Кроме «коробки», я пока не видел ничего. Чтобы судить о доме, нужно ознакомиться с проектом, а у меня такой возможности не было. Плохого не скажу, похвалить тоже нечего. Однозначного суждения у меня пока нет.

Михаил Кудряшов (один из авторов оригинального проекта, представленного несколько лет назад на Венецианском биеннале):

– Этот ужас мне категорически не нравится. Перед нами возврат к началу 1990-х. В то самое прошлое, которое, казалось, осталось позади: нет пропорций, нет красоты, нет соответствия месту. Я знаю, что это был не единственный вариант, другие казались почище, поспокойнее, но выбрали почему-то худший. Я, как и многие, очень люблю это место, но для меня оно ещё и родное. Здесь я работал вместе с отцом над проектом реконст­рукции всего квартала, на Флотской улице родилась моя мама. Никакая резко критикуемая современная архитектура («Горка», отчасти планетарий) не идёт в сравнение с тем, что получилось здесь. Там по крайней мере была попытка сделать что-то новое, здесь вообще никаких попыток. Разве что «поиграть» с историей, и то неудачно. Я писал диссертацию по разного рода парадоксам 1990-х годов и увидел здесь ещё один пример, который мог бы стать частью той работы.

В заключение «Северный край» поинтересовался мнением председателя Ярославского отделения Союза архитекторов России Андрея Лукашёва.

– Домик не самый плохой, – сказал он. – На фоне тех, что сейчас строятся, самый обычный. Никакой. Трудно требовать от архитекторов, которых не учат работать в историче­ской среде, чего-то выдающегося. В городе нет градостроительного совета, хотя он мог бы порекомендовать что-то заранее. На днях Ярославское отделение Союза архитекторов РФ в очередной раз обратилось к мэру, с тем чтобы в Ярославле была введена должность главного архитектора и восстановлен градостроительный совет. Без них ожидать существенных перемен в современной застройке не приходится.

* * *

Вот такое получилось обсуждение. К сожалению, назвать имя автора этого не самого удачного для города проекта мы не можем. Если раньше у каждого построенного объекта был автор, он же главный архитектор проекта, со своими фамилией, именем и отчеством, и эта фамилия значилась на всех листах многостраничной документации, то теперь закон предусматривает указание только организации, разработавшей проект. Автор проекта дома, о котором речь, – институт «Гипродвигатель». На его счету немало удачных проектов, в данном случае, выходит, не повезло.

Хотя что касается архитектуры, то, как было сказано, это понятие субъективное. Кому-то, может быть, и понравится. Многим заказчикам ныне не до высоких материй.