Одну ягоду берёшь, другую примечаешь

Для мужиков нужна работа трудная, тяжёлая или вовсе героическая. Чтобы можно было выполнить её, пусть хоть с напряжением, но быстро - раз, два и готово. А собирать ягоды их ни за что не заставишь.
Однажды в лесу я встретил местного мужика с корзиной, такого зачуханного и плюгавого. Ходил по лесу, грибы собирал. Спросил у него:
- Скажи, а где у вас тут ягоды берут - бруснику и клюкву?
- Не знаю, - отвечает, - я на ягоды не смотрю. Я даже не нагнусь за ней. В жизни ни одной не сорвал.
- А чего так? - интересуюсь у него.
- Кислые. Не ем их.
- А горькую пьёшь?
- Ха! Только наливай! Бабушкину пенсию уже пропил, - с гордостью сказал он.
Про себя могу сказать: собирать ягоды в лесу мне нравится. Вот такой я нетипичный. А почему так? Мать меня к этому приучила с самого детства. С тех пор, сколько себя помню, собираю ягоды.
В шесть лет я с матерью собирал сизый тёрн в балках под Краснодаром. Там же в колючих зарослях росла чёрная блестящая ежевика. В восемь лет меня брали с собой за жёлтой алычой, которая росла на склонах капониров - бывших немецких военных стрельбищ. Позднее в пойме реки Клязьмы, в сырых уремных лесах, набирал трёхлитровые бидончики чёрной смородины и терпких ягод черёмухи.
В светлых сосновых рощах в июльский зной, съедаемый слепнями и оводами, собирал самую лучшую ягоду наших краёв - землянику. На заливных лугах попадалась душистая, слегка розоватая, дикая клубника. Случалось приносить из ярославских лесов полные вёдра пахучей малины. Помню, как всю жизнь с удовольствием собирал чернику - то глянцево-чёрную, то с синим матовым налётом, особенно хорошую в Весьегонских высокоствольных сосновых борах.
На сухих болотах щипал продолговатые ягоды гонобобеля, с хрустом отрываемые от веток. А такую замечательную ягоду, как брусника, набирал целыми вёдрами и корзинами и в лесах Забайкалья, и на вырубках Архангельской области, и на сухих болотах в Ярослав­ских краях.
На многих моховых верховых болотах, то твёрдых, то зыбких, как мягкий батут, прикрывающий трясину, брал красавицу клюкву, ярко-красную и тёмно-вишнёвую, твёрдую и гладкую, как морские камешки. В высоких прогретых солнцем берёзовых лесах приходилось рвать веточками костянику, напоминающую зёрна граната, а на мокрых болотах - морошку, похожую на жёлтую малину, и меленькую пустоватую ягодку - шикшу, растущую на севере. Я уже не говорю о рябине, калине. В детстве, лазая по чужим садам, воровали вишню, черешню, шелковицу и пресную коринку.
В лесу я собираю ягоды с удовольствием, испытывая особое чувство от богатства и щедрости природы, которая готова со мной поделиться. При всём этом я не могу, не люблю и никогда не собирал ягод у себя в саду на даче - ни малину, ни клубнику. Собирать ягоды в саду мне неинтересно.
В лесу сбор сродни промыслу, охоте, соревнованию. Как говорят: одну ягоду берёшь, другую примечаешь, третья мерещится. Дикие ягоды нужно ещё найти, до них добраться, знать, где они растут, уметь их брать. Вокруг сбора диких ягод много интересного происходит, потому что это прежде всего путешествие, пусть даже короткое. Важно для меня и то, что в лесу сбор ягод происходит коллективно, с близкими и интересными тебе людьми.
Я убеждён, что только для тех, кто не очень любит природу, сбор ягод тяжёлый, нудный и унизительный труд.