ПРОСТО КИНО
– От Петрозаводска ехали на автобусе до города Кемь – там небольшая пристань, откуда катера ходят до Соловецкого монастыря. На окраине Кеми – посёлок Рабочеостровск.
Было пять часов утра, туман – ничего не видно. И вдруг из этого тумана стала выплывать церковь, прорисовываться берег, сложенный из камней, такие узнаваемые для каждого, кто видел картину «Остров» (на снимке).
Часов в семь туман стал рассеиваться. Нам показали кочегарку – её специально построили для съёмок, она так и осталась.
Погода менялась на глазах. Только что было пасмурно, и вдруг синее, синее небо, чайки. И солнце, лучи которого расходились радужными сияющими волнами. Казалось, что мы в сказке.
Катера там маленькие, человек на тридцать, монастырские, и названия у них соответствующие: «Голгофа», «Святой Филипп», «Святитель Илларион» и тот, на котором мы должны были плыть, такой же малышка «Святитель Николай».
Анзер ещё севернее Соловецкого монастыря. Стремятся туда многие, но из-за погоды это редко кому удаётся, и не каждый год. Просто счастье, как нам повезло.
На острове нет пристани, куда могли бы причаливать даже небольшие катера. Чтобы добраться до берега, с нашего кораблика пришлось пересаживаться на обычную вёсельную лодку.
ТУНДРА
РЯДОМ С ПЕРЕСЛАВЛЕМ
Вот и Анзер. Из-за погоды к мысу Кеньга, куда обычно подвозят паломников, даже на вёслах подойти не удалось. Нас высадили на противоположном конце острова, в Капельской губе, и двенадцать километров оттуда, через весь Анзер, мы шли пешком.
Природа чисто северная, ярких красок нет. И вместе с тем – красота необыкновенная. Сплошные озёра, каждое в окружении лесов, спокойная гладь, на многих – кувшинки, наши, жёлтые.
По дороге пересекли сразу несколько природных поясов. Начиная с лугов и лесов, обычных для нашей средней полосы, и кончая тундрой, с болотами, мхами, морошкой. А попадешь на Богородичный луг, кажется, что ты в Ярославской области, где-нибудь под Переславлем.
По преданию каждый монах или послушник, который приезжал сюда жить, привозил с собой семена из своих родных мест. Ещё когда мы плыли к острову, экскурсовод предупредил: новый человек, бывает, легкомысленно вырвет кустик клюквы или морошки. А ведь чтобы такому кустику снова отродиться в этой суровой земле, нужно лет пятнадцать, а то и двадцать.
Березки там карликовые, кривые, в земле ведь одни камни, корням не за что зацепиться. Чахлые сосны. Можжевельник в высоту не больше 25 – 30 сантиметров. Как вообще что-то растёт на пронизывающих ветрах с моря – диву даёшься.
Зато какие цветы! Ничего вроде вокруг нет, одни камни. И вдруг как вспышка – яркий клевер. Незабудки растут прямо сквозь камни. А колокольчики там гораздо крупнее, чем у нас, просто роскошные!
ИЗ ИСТОРИИ
Пустынная обитель на Большом Соловецком острове была основана в середине XV века. Постепенно братия умножалась, монастырь рос, и искатели пустынной жизни стали приглядывать для себя другое, более уединённое место.
В XVII веке монахи-отшельники во главе с преподобным Елеазаром появились на острове Анзер, «на самом краю тверди земной, за которой только бескрайнее Студёное море».
В начале XVIII века в центре Анзера, на крутом холме, именуемом Голгофа, появился скит, основанный преподобным Иовом, бывшим духовником семьи Петра I. В четырёх километрах от него в глубь острова ещё один скит – Свято-Троицкий.
С 1924 по 1939 год на острове действовало отделение Соловецкого лагеря особого назначения. В 1939 году он был упразднён, оба скита заброшены и долго пребывали в запустении. В 1967 году все постройки поступили в ведение Соловецкого музея-заповедника. В 1994 году начались противоаварийные, а затем и реставрационные работы.
В 1999 году в Голгофо-Распятском скиту возобновлено иноческое житие. Остров на пятьдесят лет передан в пользование Русской православной церкви.
СЕВЕРНАЯ ГОЛГОФА
В Голгофо-Распятском скиту, да и на всём острове, особенно почитается священномученик Петр (Зверев), архиепископ Воронежский и Задонский, погибший в лагере – там же, в скиту, он и похоронен.
Откуда такое название – Голгофа? Библейские параллели на самом деле не редкость. Даже в нашем родном Ростове в Спасо-Яковлевском монастыре есть храм, почти полностью повторяющий храм Гроба Господня в Иерусалиме. Да и сама история этих мест для добровольных страстотерпцев прошлого и тем более для мучеников ХХ века разве не Голгофа? Ландшафт напоминает о том же: очень крутой подъём, мощная гора, идёшь вверх с трудом, а на самом верху маленький храм в честь Распятия Господня.
С древних времён на Анзере ставили поклонные кресты. Как ни поразительно, сохранился деревянный крест, ещё 1917 года. Ставят такие кресты и сейчас, их делают разные мастера, один резчик из Молдавии создает настоящие произведения искус-ства.
Но самый удивительный памятник такого рода создан самой природой. В Свято-Троицком скиту нам показали берёзу, которая выросла в виде креста. Она стоит как распятие над всеми здешними могилами – известными и неизвестными.
КТО И КАК ЗДЕСЬ ЖИВЁТ
– На Анзере постоянно живут, если не ошибаюсь, одиннадцать послушников и монахов. Кроме них, мы там никого не видели. Одеты обычно: скромно, по-рабочему.
У каждого из них, видимо, есть своя причина, чтобы удалиться от людей и искать уединения. Прежде чем принять постриг, они живут так иногда по многу лет: помогают реставраторам, работают по хозяйству и на своих небольших огородиках. По уставу, который сохраняется ещё с основания первого скита, им не разрешается есть даже рыбу. Казалось бы, основной естественный продукт, но и в нём они дают обет ограничения.
Среди послушников оказался один ярославец. Он был очень рад встрече с земляками. Расспрашивал, как добрались, сразу активно подключился к обслуживанию нашей группы, там ведь надо было и книжечки купить, и свечки поставить, и записочки поминальные передать. Старался помочь всем чем только мог.
На вид ему лет тридцать с небольшим. Кто он такой, мы не расспрашивали. Это не принято.
Во время путешествия встретился ещё один земляк – Пётр, сын священника о. Димитрия Садовского из Рыбинска, он водит экскурсии по Соловкам и Анзеру. Экскурсоводы в здешних местах – отдельная тема. Много знаю людей этой профессии в Яро-славле и в области, в других городах России. Но такого класса специалистов, как там, еще, кажется, не встречала.
ПРО РЕСТАВРАЦИЮ
Что ещё поразило на Анзере, так это размах реставрации. И в Соловецкий монастырь в целом, и в храмы Анзера вкладываются сейчас очень большие деньги. Музей вёл такие работы и раньше, но в последние несколько лет объём выделяемых на это средств резко возрос, они поступают как из федеральных источников по программе «Культура России», так и от патриархии. Отреставрировано очень много.
Наибольшие трудности, по словам реставраторов, сопряжены с доставкой материалов. Если в Соловецком монастыре раньше было два кирпичных завода, то на Анзере и раньше, и сейчас он только привозной. С таким трудом надо везти каждый кирпичик, каждый килограмм извести... Поэтому больше стараются использовать лес. Но лес тоже привозной, ведь уничтожать тот, что растёт на острове, ни в коем случае нельзя: природный баланс там чрезвычайно хрупкий, легко лишишься последнего.
Наиболее активно восстанавливается Голгофо-Распятский скит. Обновлены фасады Распятского храма, идёт реставрация колокольни.
Как новенькая стоит под горой Голгофой маленькая церковь Воскресения. По преданию, когда-то она была выстроена наверху, потом её перенесли к подножию, а вверху построили новую.
Реставрируется храм в Свято-Троицком скиту. Состояние его особенно тяжёлое, перекрытия обвалились. Но службы изредка проводятся и в нем. Цар-ские врата и иконостас символизируют лоскут алого шёлка и по бокам две иконы – Спасителя и Богоматери.
ВМЕСТО ПОСЛЕСЛОВИЯ
Остров оторван от нашего мира. Но его собственный мир – и материальный, и духовный – так огромен и глубок, что люди уезжают отсюда совсем другими, чем приехали. Всё, что там видишь, оставляет очень сильное впечатление.
По размеру там всё небольшое – постройки, масштабы самого острова, но все наполнено огромным смыслом. Остров прекрасен, даже сказочен, хотя до-стигнутое здесь природное равновесие чрезвычайно хрупко.
Анзер суров и в то же время беззащитен перед глобальными процессами, происходящими вокруг. Сегодня он заповедная территория и, хочется верить, все-таки устоит и защитит территорию еще многих и многих душ.
Татьяна ЕГОРОВА