– Одна из ваших книг, изданная уже в начале нового столетия, называется «Загадка последней дуэли». А что, Владимир Александрович, гибель поэта, судя по заглавию, и сегодня остается неразгаданной тайной?
– Так и есть. Пытаюсь ее разгадать.
– И много таких загадок в судьбе «одинокого гения»?
– На наше поколение исследователей, думаю, с лихвой хватит.
– Какая из них, повашему, самая трудная?
– Ну хотя бы происхождение Лермонтова. О его папеньке с маменькой, о том, где и как они познакомились, при каких обстоятельствах поженились, ничего не известно. Церковных записей об их венчании так и не обнаружилось.
– В книге у вас есть раздел со странным названием «Лермонтов ли Лермонтов?» Не соскучишься.
– Так назвал свою рукопись мой учитель, составитель «Лермонтовской энциклопедии» академик Виктор Мануйлов. Статью он написал еще в начале 70х годов, опубликовать же ее так и не решился. Как раз работал над энциклопедией и поостерегся попасть в немилость к литчиновникам. Передал рукопись мне уже в следующем десятилетии с наказом «докопаться до истины». Вопрос поставил ребром: кто в действительности был отцом поэта?
– Неужели не отставной майор Юрий Петрович Лермонтов, как нас в школе учили, коего Мишель нежно называл «папенькой»?
– На чтениях в Ярославле я хотя бы отчасти, надеюсь, вопрос прояснил. Суть его в том, что по легенде старожилов пензенских Тархан, где в усадьбе бабушки Елизаветы Алексеевны Арсеньевой прошло детство поэта, отцом его был крепостной кучер. Чтобы скрыть грех дочери, а за внуком сохранить дворянские привилегии, хозяйка усадьбы сумелатаки сосватать ее с отставным майором Лермонтовым. Приплачивала ему за это, те закладные бумаги сохранились.
– Как оценил сногсшибательную версию ваш учитель?
– В общем, осторожно, но все же считал, что «доля истины» тут есть. Я обсуждал тему с коллегами уже после перестройки, и почти все говорили, что поднимать ее не стоит, потому что, дескать, это ничего нового для понимания жизни и творчества классика не даст.
– Как думаете вы?
– Стараюсь быть верным наказу учителя, хочу вот именно до истины докопаться.
– Как же нам тогда понимать хрестоматийную юношескую строку поэта «В горах Шотландии моей»? Сказано же – «моей».
– В юности под воздействием, скорее всего, рассказов Юрия Петровича о шотландских корнях рода, о предкепоэте Томасе Рифмаче Мишель весь был в испанцах и шотландцах. Когда же ему исполнилось шестнадцать, бабушка, предполагаю, открыла внуку тайну его рождения. Шотландские мотивы в стихах Лермонтова исчезли. Зато он написал стихотворение с такими начальными строками: «Ужасная судьба отца и сына, жить розно и в разлуке умереть». Кто не знает, что поэта воспитывала бабушка и с папенькой Юрием Петровичем сын жил «розно».
– Разве это не так?
– Такто так, но не о Юрии Петровиче, думаю, идет речь, а об отце настоящем, утаенном. Подсказка – в следующих двух строках: «И жребий чуждого изгнанника иметь на родине с названьем гражданина». Кто этот гражданин? Я уверен: настоящий отец, коего Мишель так никогда и не узнал. Тот от хозяйки усадьбы получил вольную...
– ...С условием никогда больше не попадаться на глаза?
– Может, и так. Тем более что слово «гражданин» кроме высокого пушкинского значения имело и другое. Так называли бывших крепостных. Размышлениями о том, «Лермонтов ли Лермонтов?», постараюсь поделиться с читателями в новой книге. Как бы там ни было, а тот тайный комплекс не мог не повлиять на душу поэта, да и на его судьбу тоже.
– О причине дуэли шла речь на наших чтениях в докладе заведующей Лермонтовским кабинетом Пушкинского дома Ольги Миллер «Миф о вскрытом письме». Как вы относитесь к тому, что сей эпизод, по словам Миллер, из истории дуэли вообще «лучше бы выбросить»?
– Вкратце напомним читателям об этом мифе: родители Николая Мартынова послали сыну с его старым приятелем Лермонтовым из Пятигорска в часть письмо, а тот взял да и вскрыл его.
– А как было?
– На том, что Мартынов, вызвав Лермонтова на дуэль, вступился за честь семьи, до сих пор настаивают его предки, живущие за рубежом. Последняя такая публикация относится к 2004 году. Версия, как видите, живучая. Я солидарен с Ольгой Миллер: придумали такую версию после дуэли, Мартынову могли ее подсказать его сторонники, чтобы оправдаться на суде. Письмо и деньги, в него вложенные, у Лермонтова простонапросто украли, не верить ему у нас нет никаких оснований, то дело рук казачковтаманцев. А вскрыть чужое письмо дворянину Лермонтову честь не позволяла. Причиной же дуэли, убежден, стала самая банальная мужская ссора на вечеринке.
– Всегото навсего? А как же версия заказного убийства, по приказу царя? Есть же такая: вольнодумцапоэта застрелил казак изза кустов?
– Поправлю вас: не есть, а была. В годы сталинских репрессий даже выпускали плакаты в духе времени – с изображением места, где засел «киллер», и траекторией полета пули. После войны это забылось, но когда еще полтора десятилетия спустя застрелили президента США Кеннеди, версию по аналогии опять вспомнили, появились публикации о заговоре против Лермонтова.
– Так что же о загадке дуэли думаете вы?
– По воспоминаниям очевидцев и другим документам я восстановил все обстоятельства роковой размолвки Мартынова и Лермонтова на вечеринке в пятигорском доме генерала Верзилина. Старый знакомый Лермонтова еще по юнкерской школе отставной майор Мартынов вел в Пятигорске жизнь светского повесы. Красавец и позер, одевался под джигита, щеголял перед дамами в черкеске с замечательной величины кинжалом. В недобрый час Лермонтов подшутил над ним, пофранцузски назвал его «горцем с длинным кинжалом». В ответ в тоне весьма сдержанном насмешник услышал следующее: мол, сколько раз просил вас «оставить свои шутки при даме». И отошел, не дав Лермонтову ответить. Но на следующее утро Мартынов свою просьбу повторил ему в лицо. По воспоминаниям очевидцев, реакция Лермонтова и тут была довольно мирной: «Что ж, – сказал он, – на дуэль, что ли, вызовешь меня за это?» Мартынов решительно ответил «да» и назначил день.
– Выходит, ссора была чистой случайностью?
– Выходит, так. Если, конечно, считать случайностью сшибку двух дерзких упрямцев с взрывными темпераментами. Справедливости ради надо сказать, Мартынов не был таким отчаянным храбрецом, как Лермонтов, и это все знали.
– Майор Мартынов ведь стихи писал?
– Да, и прозу. Подражал своему кумиру. У Мартынова есть поэма о Кавказской войне. Сочинил он ее, возможно, в подражание или впику лермонтовскому «Валерику». Но если Мартынов восхваляет сомнительные воинские доблести, сожжение аулов и посевов, угон скота, то Лермонтов оставил нам в этом стихотворении великий вопрос – он и сегодня звучит злобой дня, недаром прозвучал и на чтениях, – строки о «жалком человеке»: «Чего он хочет!.. Небо ясно, под небом места хватит всем, но беспрестанно и напрасно один враждует он – зачем?»
– Ссора действительно гроша ломаного не стоила. Но ведь на попятную никто не пошел?
– Лермонтов считал Мартынова добрым малым, но в жизни близко к себе не подпускал. Как было на дуэли? Один подошел к барьеру, второй подошел. Стрелялись на три счета, когда на спуск нажимали между словами «два» и «три». Курки взведены, а ни тот, ни другой не стреляет. Секунданту Столыпину мгновения тишины, видимо, показались вечностью, и он закричал: «Стреляйте, или я развожу дуэль!» И тут Лермонтов выпалил слова, что стоили ему жизни: «Я в этого дурака стрелять не стану». Мартынова взорвало, он поднял пистолет, выстрелил и, не будучи хорошим стрелком, попал.
Юлиан НАДЕЖДИН