Сейчас прольётся чья-то кровь

Однако вот новость: провальные рейтинги сериала режиссёра Сергея Урсуляка. Казалось, что приквел «Исаев» – верняк. Полюбили ведь зрители не столь давнюю «Ликвидацию» Урсуляка, а там половина актёров те же. Сергей Маковецкий, Константин Лавроненко, Михаил Пореченков, Ксения Рапопорт, ещё целый выводок. А главное, новый фильм посвящён легендарному телегерою и даже старательно имитирует памятный стиль оригинала Лиозновой, «Семнадцати мгновений весны», вызвав этим у меня сначала оторопь, а потом (признаюсь) лёгкую брезгливость. Там за этой чёрно-белой эстетикой, за паузами и длиннотами, в музыкальном таривердиевском тоне нужно было угадать противостояние гуманизма и бесчеловечности. Но как можно пришить этот украденный чёрно-белый взгляд на вещи к событиям Гражданской войны в России?
Выяснилось, что и в массовом сознании белогвардейцы уже отнюдь не приравниваются к гитлеровцам. И красный агент Исаев выглядит даже как-то блёкло на фоне своего идейного антагониста адмирала Колчака. Синхронно запущенный сериал о нём Андрея Кравчука на Первом – со старорежимным твёрдым знаком в названии – явно опережает по рейтингу «Исаева».
Что это? Война алого и белого каналов? Или публике разонравилась чечевичная по­хлёбка? За что боролись, граждане? И зачем истребили в этой борьбе миллионы неправильных соотечественников?.. Неужели заклятый враг соввласти Колчак стал нам ближе, чем старый добрый Исаев-Штирлиц? Выходит что так.
Проблема и в том, что Урсуляк, кажется, стесняется. В интервью он мнётся: «Я не за красных и не за белых...» Режиссёру трудно объяснить, почему пошёл к красным герой Страхова, гладкий, вылизанный господин. Доходит до смешного: отправляя лучшего агента на ответ­ственное задание за кордон, начальник интересуется: «А ты, парень, вообще-то за белых или за красных?» А парень отвечает: «Я ещё не разобрался...» На экране это половозрелый и чистоплотный английский джентль­мен с большим здравым смыслом и некими туманно-гуманистическими идеалами. Но уж никак не мятущийся идейный фанатик или крайний идеалист, никак не циничный и расчётливый прагматик. Такие, как герой Страхова, обычно шли тогда к белым. В ЧК их не водилось, это уж точно.
Люди гибнут, а Исаев – как гуттаперчевый огурчик. Этакий технократ. Кровь с него стекает, как с гуся вода. В итоге получается вроде б детектив с доброт­ной режиссурой и хорошими актёрами, но с сильно повреждёнными мотивациями. (О верности исторической истине тут даже и вопрос не ставится, в прессе висят целые списки допущенных Урсуляком ошибок и неточностей. Я и сам кое-что такое заметил.)
Совсем иной в «Адмирале» у Хабенского Александр Колчак. Человек идеи и долга, человек чести и осмысленного служения Родине, он не стыдится громких слов и открытых, сильных жестов. За ним есть правда, а за конспиратором Исаевым один туман.
Возможно, и не было необходимости делать из Колчака безупречного героя, рыцаря без страха и упрёка, которого компрометирует разве что внебрачная связь с Тимиревой. Впрочем, для некоторых и это не проблема: «Тот, кого считали исчадьем ада, шпионом, палачом, оказался трогательным, неж­ным, романтичным, «человечным человеком», настоящим рыцарем в полном смысле этого слова. Два любящих сердца во времена нечеловеческого ожесточения». Одна дама-блоггер написала: «Откуда у коммунистов взялись благородные Исаевы, если судя по «Адмиралу», они все были на стороне белогвардейцев? И с чего это в тылу у Колчака восстания и партизанщина начались, если он весь такой белый и пушистый? Герой­ству павших поём мы песню... Но как сыграл Колчака Хабен­ский! У меня был ком в горле, за таким я бы тоже пошла и в Сибирь, и на 30 лет лагерей».
Неповторимое всё-таки наше время. Непостижимое. В Москве по требованию экс-члена Политбюро ЦК КПСС Долгих закрывают шашлычную «Антисоветская», в Ярославле процветает заведение ресторанного типа «СССР», начальник москов­ского метро Гаев совершает «каминг-аут», самовольно восстановив строку Гимна Совет­ского Союза 1943 года на станции «Кур­ская» «Нас вырастил Сталин...», вырванный взрывом зад Ленина обойдётся городскому бюджету Петербурга в 8,4 миллиона рублей, а по Первому вперемешку идут брутальный «Адмиралъ» и гламурно-советское «Достояние республики», премьер читает на ночь непримиримого антисоветчика Ивана Ильина и останки Деникина и Каппеля обживаются в русской земле... В общем, так мы пока и не знаем, какого мы роду-племени, после двух революций ХХ века. Узнаем ли? Успеем ли узнать?
Если важнейший разговор про это укладывается всего лишь в 3 – 4 минуты вежливого спора Подрабинека с Семёновым в «24» на РЕН-ТВ (а прочим на Подрабинека, не говоря уж о Семёнове, начхать, пока не было приказа); если историческая тема травестируется на том же Первом, где трое ряженых красноармейцев на коньках идут гуськом поздравлять с юбилеем Ирину Роднину под песню «Полыхает Гражданская война...», – то в чём можно быть уверенным?
Зато зрителю понятно, что происходит с нами сегодня. Если вы параноик, то это ещё не значит, что вас не преследуют. Хотя не всегда про это сообщают говорящие телеголовы. Или сообщают... но опять же – сериалом. Ведь на первой строке в рейтинге у нас нынче даже не «Адмиралъ». Триумфально закончился показ на Первом телефильма Влада Фурмана «Террористка Иванова». Вот актуальное кино. Героиня (её играет Мария Шукшина), сын которой стал инвалидом, а муж был посажен в тюрьму с больным сердцем, где и умер, не может нигде найти справедливости и решается на самосуд, пытается мстить обидчикам как умеет. Вооружившись бутылкой с нитроглицерином, она захватывает в заложники отделение милиции... Там, как водится, много несуразного. Но основа сюжета – злая реальность.
Да и вообще все хорошие люди в этом сериале страдают или гибнут, как бывший солдат, побывавший в «горячих точках», не нашедший себя и кинувшийся в криминал, но всё же оказавшийся очень приличным человеком и погибший от бандит­ской пули. Выживают и благополучны равнодушные чиновники или очевидные преступники.
Вот такой взгляд на вещи, если верить рейтингам, зрителю не кажется несовместимым с реальным порядком этих самых вещей. В героях сериалов этого типа зрители узнают что-то своё. Возможно, и так: они дают повод людям, ощущающим свою социальную беззащитность, компенсировать при просмотре неразрешимость этой ситуации. Это тихая, безнадёжная, социально вредная мечта о мести, о восстановлении справедливости кровью. Помните, в своё время Говорухин в «Ворошиловском стрелке» натравил героя Ульянова на обидчиков его внучки? Простые решения сложных проблем, мало помогающие в жизни. Уводящие в сторону. Как будто изломанное эхо гражданской розни снова начинает звучать с экрана, но в какой-то мутной, огласовке. А-ба-ба. Бу-бу-бу.