И сейчас пошехонское золото блещет в Большом театре Москвы, на главах кремлевских соборов и фонтанов бывшей ВДНХ. Более 300 лет существовал этот народный промысел. И вдруг газета "Вечерняя Москва" пишет: "Предприятие "Золотобой" - единственный в России и СНГ производитель сусального золота. Где ему быть, как не в златоглавой Москве - главном потребителе рукотворного сияния! В Германии и Франции это семейная тайна, передаваемая только по наследству. Слишком дорого стоит квалификация векового опыта и мудрости мастеров. Чтобы старушка Европа дала кузнецу по золоту лицензию, ее 50 лет надо отрабатывать, килограммы золота даром перелопатить. У нас ценнейшая технология - тоже за семью печатями. Когда рабочего берут на производство, он подписывает контракт с обязательством не разглашать коммерческую или производственную тайну".
Москвичи явно набивают себе цену. В работе золотобоя практически нет секретов, главное в ней - навык. Все секреты собраны, например, в брошюре "Золотобойный промысел", выпущенной ровно 100 лет назад губернским земством в серии "Кустарные промыслы Ярославской губернии". Детально описан весь процесс. Золото, пропущенное мастером через вальцы, превращается в тонкую ленту, нарезаемую пластинками, которые затем проковываются специальным молотком. Слои становятся все тоньше, раз за разом накладываются друг на друга, их снова и снова бьют, переложив "снастью" - пленкой, сдиром с печени крупного рогатого скота.
Выдерживается технология, отработанная еще пра- и прапрадедами (в начале ХХ века сусальщики гордились, что за каждым из них не меньше пяти поколений мастеров). На определенной стадии работы снасть с золотом укладывали между двух досок, плотно сбитых клином, в "забой" (деревянную колоду с выдолбленной серединой) и сушили в печи на сухом жару от суток до полутора. Сухое золото легче куется. А вот холода оно боится. Если золото расковывать при температуре ниже плюс 20 - 25 градусов, оно словно зябнет и прижимается к снасти, будто согреваясь от вещества, некогда живого. Мастера нашли этому определение: "Листок магнитится".
Настоящее таинство - это опыт, накопленный под руководством старшего мастера. В той же брошюре читаем: "Сусальный промысел встречается в целом ряде селений, расположенных в окрестностях Пошехонья. В пригородной Ериловской волости таких селений десять, в Панфиловской промысел в девяти, в Пошехонской в четырех и в небольших размерах в Давыдковской. Существует промысел и в Рыбинском уезде, в Николо-Кормской волости, где в двух селениях им занимается около 50 человек. Здесь он существует, по словам сусальщиков, также исстари, около 150 лет".
В послереволюционные годы промысел распался: иметь дело с золотом стало более чем опасно. Даже инструмент перевелся: например, 5-килограммовый молот, которым приходилось действовать обеими руками попеременно. В период нэпа, к концу 1928 года, возникли две артели: "Громобой" (после стал "Красным золотобоем" и золотобойным цехом райпромкомбината) - из кустарей, "Золотобой" - фиктивная, из бывших предпринимателей, вскоре распавшаяся. Никто не снабжал артельщиков поделочным золотом. Немного легче стало при появлении государственных заводов-поставщиков.
Бесценный опыт за многие века накопили пошехонские мастера. Но оказалось, что в рыночную экономику вписаться не сумели. Или - не успели: уникальное производство ликвидировано. Тихо, без шума. Мастерам экстра-класса в Пошехонье стало нечего делать. А на московском "Золотобое", по утверждению все той же газеты "Вечерка", их не хватает: "Конкуренция всегда полезна, а монополия - пережиток жесткой плановой экономики, когда сверху спускали не только планы, а и расценки, нормы, все что угодно. Но создавать производство, подобное нашему, сейчас чрезвычайно трудно. Где взять мастеров? Даже в фирме "Софрино" Московской Патриархии золотобойщиков нет. Она - один из наших заказчиков. По всей России сейчас восстанавливаются храмы и строятся вновь. Мы лучше других чувствуем, как идет возрождение. Потенциальный спрос на нашу продукцию очень велик. Мы имеем дело с золотом - оно термометр экономической ситуации". Так может пошехонские золотобойщики еще будут востребованы?
О самом золоте один из пошехонских мастеров сказал:
- Интересный металл. Его называют благородным. И это верно. Я вот при вальцовке ленты много раз себе пальцы обрезал. Но не было случая, чтобы ссадина разболелась. Не зловредно золото...
Виктор КИРИЛЛОВ.